НАРВСКАЯ (РУГОДИВСКАЯ) ИКОНА БОЖИЕЙ МАТЕРИ

Чудотворная икона, к-рая прославилась в сер. XVI в., во время Ливонской войны. История Н. и. связана со взятием войском царя Иоанна IV Васильевича Грозного 11 мая 1558 г. находившейся под властью Ливонского ордена Нарвы (Ругодива). Успешный штурм Нарвы гарнизоном под предводительством воевод Даниила Адашева, Алексея Басманова и кн. Ивана Бутурлина, дислоцированным в Ивангороде, был начат после возникновения в городе пожара («Мая в 11 день, в среду, загорелося в Ругодиве и почало горети во многих местех» - ПСРЛ. Т. 20. Ч. 2. С. 594; по нем. хроникам это произошло 12 мая - Hansen. 1858. S. 35. Not. 1). Причиной пожара рус. источники называют глумление ливонцев над иконами. Противная сторона ничего об иконах не сообщает, но указывает на то, что огонь занялся 11 мая в 9-м часу утра в доме цирюльника Кордта Улькена (Фолькена), затем перекинулся на соседние строения и вскоре пожар охватил весь город, так что жители были вынуждены бежать к замку или скрываться во рву (Erganzende Nachrichten zur Geschichte der Stadt Narva. 1864. S. 26). Рус. войско, практически не встретив сопротивления, вошло в город, а после переговоров с осажденными в замке заняло и его. Пожелавшие покинуть город были отпущены (о развитии военной операции см.: Сказания кн. Курбского. 1868. С. 49- 51; ПСРЛ. Т. 20. Ч. 2. С. 591-594 и др.).

Рус. летописные источники близки по времени написания к событиям и практически одновременны, но при этом тексты содержат разночтения. Самостоятельностью обладает рассказ в 3-й Псковской летописи (Строевский список, 60-е гг. XVI в.): «…божиимъ гнѣвомъ загорѣся город немецкии Ругодиво, месяца маия в 11 день, а сказывают от того: варил Чюдин пиво, да образ чюдотворца Николы тотъ Чюдин подкинул под котелъ, и от того пламень шибся и весь город выгорѣл, а образ съблюдеся цѣлъ. И наши воеводы, с Ыванягорода… вскоре прешли рекоу Наровоу и, приступивъ, взяли град, а Немець отпустиша и Чюдь из града, и тоуто же в городе нашли пречистая богородица образъ Одигитриа, Пядницоу и Николин образ в пепелоу цѣлы» (ПСРЛ. Т. 5. Вып. 2. С. 235-236; то же - Там же. Т. 4. С. 310). Основная и самая полная версия событий, прослеживающая чудо от икон Божией Матери «Одигитрия» и свт. Николая Чудотворца, их прославление в Ругодиве и перенесение сначала в Вел. Новгород, а затем в Москву, содержится во 2-й редакции «Летописца начала царства» (60-е гг. XVI в.). Она несколько иначе сообщает о поругании иконы свт. Николая: «Варил Немчин пиво да исколол Николы чюдотворца образ да тем огонь подгнечал, и сшел пламень и пожег все домы»; далее следуют уточнения в отношении места и характера обретения иконы Божией Матери: «…а как воеводы взяли ворота (город был взят через Русские (Карья) и Вируские (Колыванские) ворота.- Коченовский. 1991. С. 28) и в город вошли, и увидели: на великом пламени образ Пречистые лежит лицем на огонь, и образ взяли ничем не врежен, а в другом месте нашли Николин образ, и от того времени, как образ поимали, огонь учал тишати»; в качестве дня взятия Ругодива указано церковное празднование «на обновление Царяграда и на память святаго мученика Мокея, в среду на пятой недели по Пасце (11 мая.- Авт.)» (ПСРЛ. Т. 20. Ч. 2. С. 594; Там же. Т. 13. Ч. 1. С. 295 - Никоновская летопись по списку Оболенского). В восходящем к Никоновской летописи списке, датированном его владельцем и издателем А. Н. Лебедевым XVII в., повествование предваряется названием раздела, к-рое связывает чудо непосредственно с иконой свт. Николая Чудотворца (Летописец Русский (Московская летопись) // ЧОИДР. 1895. Кн. 3. С. 92).

Большой интерес представляет рассказ о чуде при взятии Нарвы кн. А. М. Курбского в «Истории о вел. князе Московском» (1-я пол. 70-х гг. XVI в.), к-рый также близок по времени создания к названным летописям, но во многом отличен от них. Князь не был непосредственным свидетелем событий при Ругодиве, но участвовал в Ливонской кампании в 1-й пол. 1558 г. и, как показывают его воспоминания, бывал в Ивангороде, расположенном напротив Нарвы, на др. берегу р. Наровы. В пространном варианте кн. Курбского события преподнесены с элементами назидательности и аллюзиями на эпизоды библейской истории; начинаются они с рассказа об иконе Божией Матери, тогда как образ свт. Николая Чудотворца не упоминается вовсе: «Егдаж приидоша войско немецкое во гради… и обретше икону Пресвятыя Богородицы, у Неяже на руку написан во плоти Превечный Младенец… в коморах оных, идеже купцы русские у них некогда обитали, воззревше на нее, господин дому с некоторыми новопришедшими немцы начаша ругатися глаголюще: «сей болван поставлен был купцов ради русских, а нам уже ныне не потребен, приидем и истребим его»»; икону сняли со стены и бросили в огонь, где «потребные питья свои в котле варяше… Аеру [воздуху] чисту бывшу и тиху, и абие внезапу прииде буря великая и загорелося»; согласно этому источнику, пожар начался в 3-м часу (Сказания кн. Курбского. 1868. С. 49- 50). В версии кн. Курбского сохранена лишь общая канва с версией летописной (икона брошена в огонь под котел с варевом, пожар и взятие города русскими, обнаружение иконы невредимой); кроме того, текст насыщен деталями. Напр., фигурируют «коморы» - оставленные жилища рус. купцов, в одном из к-рых и при новом хозяине продолжала висеть на стене икона Божией Матери. Можно только предполагать, насколько близок этот эпизод к действительным событиям, но желание связать наличие иконы с правосл. купечеством обоснованно. Вопросы торговли и прав купцов, в т. ч. русских, регулировались подписанием документов всякий раз после разрешения конфликтов. Среди таких документов, в частности, известен договор от 1420 г., в к-ром рус. купцам давалось право беспрепятственного въезда в Ливонию и торговли там, а в нач. XVI в., когда р. Нарова признавалась границей между рус. и ливонскими владениями, существовало обязательство сторон покровительствовать торговле даже во время войны (см.: Петров. 1901. С. 41-42, 54). Можно допустить, что у рус. купцов, подолгу находившихся в Нарве, был дом, в к-ром они могли в т. ч. и молиться. После рассказа о взятии Нарвы кн. Курбский подытоживает повествование, возвращаясь к иконе Божией Матери: «О образе же оном тогож дня исповедано стратилатом нашим. Егдаж до конца погашен огнь в той нощи, обретен образ Пречистыя в пепле, идеже был ввержен, наутрии цел, ничем же не рушен, Божия ради благодати» (Сказания кн. Курбского. 1868. С. 51).

В вышедшей из скриптория Псково-Печерского мон-ря 3-й Псковской летописи упомянуты имена практически всех духовных лиц, присутствовавших на торжествах, к-рые были устроены в Ивангороде и Нарве по царскому повелению; это может лишний раз указывать на причастность к созданию летописи игумена Псково-Печерской обители прмч. Корнилия - непосредственного участника событий: «А по тѣ образы чюдотворныя царь и великии князь велѣл богомольцу своемоу архиепископоу Пиминоу послати из Новагорода юрьевского архимандрита Варфоломея да протопопа з диакономъ, а изо Пскова печерского игоумена Корнилья да святыя Троица (Троицкого собора в Псковском кремле.- Авт.) протопопа Илариона да протодиякона Ивана в Роугодиво: и по его государеву наказоу около градовъ Иванягорода и Ругодива со кресты ходили, и молебны пѣли, и церкви свящали» (ПСРЛ. Т. 5. Вып. 2. C. 236; то же - Там же. Т. 4. С. 310). В Никоновской же и Новгородской II летописях на торжествах упомянуты только присланные свт. Пименом новгородцы - архимандрит Юрьева мон-ря и протопоп собора Св. Софии, имена обоих не приведены (Там же. Т. 13. С. 295). В свою очередь псковский хронограф далее сообщает о перенесении икон в Вел. Новгород (очевидно, тем же собранием духовных лиц: «…и за тѣми образы и до Новагорода послѣдовали»), где близ города «архиепископъ Пимин съ всѣм священным собором и з боляры и со гражданы стрѣтили тѣ образы оу скуделницы» (Там же. Т. 5. Вып. 2. C. 236; то же - Там же. Т. 4. С. 310). Повествование продолжено в Новгородской II летописи (кон. XVI - нач. XVII в.); сообщается, что 23 июля, в субботний день, иконы прибыли в Вел. Новгород. Также есть уточнение о том, что привез их архимандрит Юрьева мон-ря (без имени) и после встречи икон свт. Пименом, архиеп. Новгородским, «со всем собором со множеством народом» иконы были внесены в собор Св. Софии и положены «на налои»; в Вел. Новгороде иконы пребывали 3 дня, а затем были отправлены в Москву: «…того же месяца июль 26 вторник поехал архимандрит Юрьевскои к Москве повез иконы те, кои привезли из Ругодиво… к царю государю великому князю» (Там же. Т. 30. С. 190). Рассказ о встрече икон в Москве составляет отдельный, подробно описанный эпизод во 2-й редакции «Летописца начала царства», в к-ром сохранены в т. ч. имена лиц, сопровождавших святыни, как очевидцев всего процесса прославления икон и освящения Нарвы. Повествование начинается с указания на день прибытия икон - 9 авг.: «Пришли две иконы из Ругодива к Москве... А с теми святыми иконами архиепископ Пимин Новгородский прислал архимандрита Юрьевского Варфоломея да протопопа Софейскаго Дмитрея, которые в Ругодиве и в Вышегороде церкви освятили. И с образы пришли, и царь... и сын его царевич Иван Иванович и князь Юрий Васильевич и митрополит Макарей со всем освященным собором и весь синклит царьский и множество народа встретили образ у Пятницы у Ржевские (близ ц. прп. Параскевы с приделом вмц. Параскевы Пятницы, построенной в 1531 на месте проводов ржевских икон, см. Баталов А. Л., Беляев Л. Н. Сакральное пространство средневек. Москвы. М., 2010. С. 364), и тут молебныя совершив и воду святя и чюдотворные образы любезно целовав, и Богу и пречистой Его Богоматери и великим чюдотворцом велие благодарение воздаша. И поидоша с образы в город, и стретила за городом за Ризположенскими вороты чюдотворные образы царица… Анастасия, а с нею княжь Юрьева Васильевича княгини Ульяна, да с ними множество боярынь... и поидоша за образы вкупе со царем и митрополитом во град. И в соборную и апостольскую церковь к пречистой Богоматери внидоша (Успенский собор Московского Кремля.- Авт.), и ту молебная совершивше, и обедню митрополит служил… царь, слушав обедни, иде в дом свой царский, радуяся…» (ПСРЛ. Т. 20. Ч. 2. С. 599-600; Там же. Т. 13. Ч. 2. С. 305 - Дополнения к Никоновской летописи). Память о принесении икон в первопрестольный град хотя и не вошла в московские чиновники, но сохранялась в богослужебном творчестве. Так, в происходящем из Иосифова Волоколамского мон-ря сборнике 2-й пол. XVI в. имеется служба «пренесению Пречистыя образа из немецкаго града Ругодива в царствующий град Москву», совершать службу предписывалось 9 авг., в день сретения иконы (Иосифо-Волоколамский мон-рь как центр книжности: Книжные центры Др. Руси / Отв. ред.: Д. С. Лихачев. Л., 1991. С. 326-327; Маханько. 2015. С. 113).

Единственное свидетельство того, что икона Пресв. Богородицы вернулась из Москвы в Нарву, но без самого упоминания ее ношения по городам, представлено у кн. Курбского. Он упоминает построенный в городе спустя какое-то время после его взятия («потом») храм («новосозданную великую церковь»), где образ Божией Матери был поставлен, и там «поднесь всеми зрим» (Сказания кн. Курбского. 1868. С. 51).

Впервые сведения об освящении престолов 2 храмов, к-рые надлежало построить по велению государя в Нарве, фигурируют во 2-й редакции «Летописца начала царства»: «…в Вышегороде въздвигнути Въскресение Христа Бога нашего, а в Ругодиве храм Пречистые Одигитрие соборные» (ПСРЛ. Т. 20. Ч. 2. С. 594; Там же. Т. 13. Ч. 1. С. 295). Судя по посвящению 2-го храма, в к-ром отражена иконография иконы Божией Матери, в свою очередь засвидетельствованной как «Одигитрия» в источниках XVI в., он был построен в память о чудесном обретении иконы Божией Матери и мог предназначаться для размещения там этого чудотворного образа (после возвращения из Москвы). В 1858 г. вышел в свет 1-й исторический труд о Нарве, составленный на основании документов из городского архива Г. И. Ганзеном (Hansen. 1858; рус. перевод - История г. Нарвы (с прил.) / Сост.: Ю. И. Сидоров; пер.: Е. Орехова; вступ. ст.: И. Солодова. Нарва, 2016). Ссылаясь на магистратский протокол от 15 апр. 1615 г., Ганзен не только засвидетельствовал самое раннее сохранившееся упоминание о существовании Богородичной ц. (Hansen. 1858. S. 37-38), построенной по воле Иоанна IV Грозного, но и указал ее местонахождение - на посаде, «около старой крепостной стены». Исследователи нач. XX в. не обнаружили этот протокол, но были солидарны с Ганзеном в определении места положения храма благодаря опубликованному им же плану Нарвы 1649 г. (см., напр.: Петров. 1901. С. 85). Ценные наблюдения были сделаны епархиальным архитектором С.-Петербургской духовной консистории А. П. Аплаксиным в представленном им в нач. 1913 г. в С.-Петербурге на очередном общем собрании Об-ва защиты и сохранения в России памятников искусства и старины (ОЗСРПИиС) сообщении «Современное состояние Богородицкой церкви в городе Нарве, построенной Иоанном Грозным». Архитектор, призванный в качестве эксперта для оценки здания бывш. храма, заметил, что жители Нарвы сохраняли память о том, что на этом месте прежде была церковь. Обратившись непосредственно к плану 1649 г., в то время еще хранившемуся в городском архиве, Аплаксин подтвердил, что строение № 8 с надписью: «Ryska kircka» - находилось в сев.-вост. части старого города, «на углу современных Вышегородской с Раздельной и Раздельной с Булочной улиц» (вблизи от Русских ворот), и было связано с одной из первых каменных нарвских церквей. На плане города, составленном швед. лейтенантом Г. Ф. Меллером в 1684 г., этот земельный участок обозначен как богадельня. Для разъяснения данного эпизода истории бывш. храма Аплаксин привлек сведения из работы Г. И. Вагнера (Wagner H. Die Hauseingentümer der Altstadt von Narva. Mitau, 1906): «Дом, расположенный по северо-восточному углу Вышегородской улицы, имеет на своей северной стороне, против входа в дом протоиерея собора, явные признаки прежде здесь находившихся аркообразных входа и окна, как таковые бывают при церквах, что согласуется со сведениями, что здесь во время русской оккупации (1558-1581 гг.) и, быть может, несколько времени после того находилась русская церковь. После того это здание по очереди принадлежало (перечень с именами 8 частных владельцев.- Авт.)… в конце концов, была здесь богадельня» с входом в 1684 г. из др., частновладельческой, половины двора. Богадельня, очевидно, просуществовала до 1704 г., т. е. до взятия Нарвы Петром I. Согласно Ганзену, в 1858 г. здание было нежилым. В 1912 г., от купца Семёнова, устроившего в нижней части постройки торговые помещения, здание перешло к следующему владельцу, еврею Мейше Вульфову Ушеру; члены Нарвской управы, памятуя историю здания, предложили епархиальному начальству рассмотреть вопрос о его приобретении или возврате. По крайней мере, по сообщению Аплаксина, настоятель нарвского Преображенского собора имел намерение купить здание бывш. церкви «для епархиальных нужд с тем, чтобы внизу устроить книжную и иконную лавку, а в верхнем устроить церковный музей» (цит. по электр. версии: aplaksin.ru). Опираясь на план Нарвы 1650 г., О. Коченовский попытался реконструировать вид церкви XVI в.: она была «небольшой, одноглавой, с почти квадратным планом и тремя полукруглыми апсидами - более широкой центральной и пониженными боковыми» (Коченовский. 1991. С. 30). Исследователь предположил, что ее, как и церкви Ивангородской крепости, строили псковские мастера, а использование такого материала, как плитняк, «определило некоторую суровость крупной формы и лаконичность архитектурного декора» (Там же. С. 31; в качестве аналогии автор называет построенную псковичами в 1556-1560 Успенскую ц. в Свияжске; в наст. время на месте Богородичной ц. в Нарве - жилые дома нач. 60-х гг. XX в.). Т. о., сохранившиеся данные о Богородичной ц. показывают, что 1581 год, а именно, взятие Нарвы шведами (город был отдан на сутки на разграбление, было вырезано практически все население, составлявшее на тот момент ок. 7 тыс. чел.) и последующее упразднение церкви, может являться конечной датой пребывания в ней той самой, обретенной невредимой из огня иконы Божией Матери «Одигитрия».

По общепринятой версии, не отраженной в к.-л. источниках, икона была передана правосл. ивангородцам и поставлена ими в Успенской крепостной ц. В публикациях не ранее 2-й пол. XIX в. фиксируются первые сведения об иконе как о Тихвинской, пребывающей в Успенской ц. в Ивангородской крепости. В 1885 г. описание церкви было опубликовано в подготовленном прот. Николаем Георгиевским сб. «Историко-статистические сведения о Санкт-Петербургской епархии», где «икона Тихфинской Божией Матери, слывущая чудотворною, ради спасения ее из огня» приведена 6-й в списке «замечательных» предметов храма с присовокуплением ее краткой истории - компиляции текстов из летописей Псковской и Никоновской и сказания кн. Курбского. В публикации зафиксирован размер иконы («длина 1 арш. 5 вершков, ширина 11/2 аршина», или 93×107 см); перечислены привесы к ней, свидетельствующие о почитании образа («К иконе привешены: крест сердоликовый, 6 крестов с цветными каменьями, в серебряной оправе, сребропозлащенная стрела с поддельными бриллиантами, серебр. ножки, сердце и несколько колец и серег»); дано описание ризы: «Икона по фольге низана жемчугом; венец на ней сребропозлащенный». На иконе имелась надпись, характер к-рой неясен: «1192 года (7192 (?), т. е. 1684.- Авт.), мая 13 дня, написанъ сей кивотъ к образу Одигитрiи Богородицы Тихинскiя, повелѣнiемъ Ивангородца Ругодивскаго (нарвскаго) жителя Герасима Кондратева, сына Нечаева, православнымъ христiаномъ на поклоненiе, а родителямъ своимъ на поминовенiе и церкве. А писалъ многогрѣшный Изографъ Гри Ваенъ Шандинъ. Вѣсу 101/2 лот (192 г.- Авт.)» (Ист.-стат. сведения о С.-Петербургской епархии. СПб., 1885. Вып. 10. С. 301; То же - Лавры, монастыри и храмы на Св. Руси: С.-Петербургская епархия. СПб., 1908. Вып. 5: Иногородние церкви. С. 94). Изображение иконы в пристенном архитектурном киоте в ц. Успения Пресв. Богородицы известно по фотографии рубежа XIX и XX вв. (см., напр.: Петров. 1901. Ил. на с. 74). Сохранилась и фотография иконы, сделанная в 30-х гг. XX в.,- это близкая к указанным в описании размерам большая икона, по иконографии - список Тихвинской иконы Божией Матери в шитой («по фольге») с жемчужной обнизью ризе и металлическими венцами с каменьями над головами Божией Матери и Младенца Христа. Однако ранние источники говорят об иконе Божией Матери «Одигитрия» как о пяднице, т. е. об иконе небольшого размера, величиной с ладонь (пядь). Особую достоверность в данном случае может иметь свидетельство 3-й Псковской летописи о том, что «нашли пречистая богородица образъ Одигитриа, Пядницоу» (ПСРЛ. Т. 2. С. 235-236), поскольку оно могло быть записано со слов участника торжеств прославления икон - прмч. Корнилия Псково-Печерского, являвшегося иконописцем. В Новгородской II летописи есть существенное дополнение о том, что икона Божией Матери имела золотой фон в отличие от написанной на живописном фоне иконы свт. Николая Чудотворца (на одной доске с образом святителя были написаны образы еще 3 святых - сщмч. Власия и святых Космы и Дамиана): «…пречисты образ одегитрие пядница на золоте, да Николин образ, Власеи святыи, святыи Козма и Демиян скорописные на краске» (ПСРЛ. Т. 30. С. 190). Подобные уточнения к описанию иконы Божией Матери, кроме упоминания ее типа «Одигитрия», отсутствуют во 2-й редакции «Летописца начала царства» - наиболее полной по составу событий, касавшихся икон. Данная летопись была привлечена в качестве основного источника при создании Лицевого летописного свода в освещении времени правления Иоанна IV Васильевича (Жуков А. Е. «Летописец начала царства» и рус. летописание XVI в.: Канд. дис. СПб., 2016. С. 324). В этот грандиозный, подробно иллюстрированный хронограф 70-х гг. XVI в. история о ругодивских святынях вошла 2 отдельными циклами миниатюр (Синодальный том // ГИМ. Син. № 962). Впрочем, в силу стандартности приемов изображений икон на миниатюрах последние не могут быть привлечены в качестве аргумента о размере икон, в частности носимых в крестных ходах (все одного размера и формата), но это не касается вопроса иконографии. Первый цикл отражает события от взятия Нарвы до освящения города и включает 4 миниатюры (на последней иконы не представлены) со следующими сюжетами: 1. Переговоры русских с ливонцами (вверху); мужчина (в характерном головном уборе и костюме со сборчатыми рукавами - шаубе) кладет под котел с пивом расколотую иконную доску, и пламя вырывается вверх (в центре и внизу) (Л. 343); 2. Рус. воевода, войдя с войском в городские ворота, обретает икону Божией Матери (вокруг места, где она лежала, изображены языки пламени, не коснувшиеся самой иконы) (внизу); воины держат в руках икону свт. Николая, такая же икона святителя (видимо, она же) представлена лежащей в огне; справа - взирающие на чудо из-за стен замка жители Ругодива (в центре) (Л. 343 об.); 3. Царь и митр. Макарий с собранием духовных и светских лиц на молебне перед образом Божией Матери «Умиление» в Успенском соборе - отражение текста 2-й редакции «Летописца начала царства»: «…и царь… о сем (о взятии Нарвы.- Авт.) Богу хвалу въздав, прииде в церковь Пречистую соборную и пречистой Богоматери и великим чюдотворцом молебныя сътворил о такове неизреченном даре чюдеси» (ПСРЛ. Т. 20. Ч. 2. С. 594) (Л. 344); 4. Освящение Ругодива - крестный ход с иконой Спасителя и крестами движется 2 потоками: в стенах Вышгорода (в замке) и по посаду (Ругодиву) (Л. 344 об.). Если на миниатюрах этого цикла иконы и свт. Николая, и Божией Матери имеют неопределенный и даже неверный вид, то в цикле, иллюстрирующем перенесение икон и их встречу в Москве, в изображении обнаруживается стремление к достоверности (возможно, чуть более чем 10-летний промежуток времени с момента сретения икон в Москве и создания миниатюр еще не стер воспоминания об их виде): икона Божией Матери во всех случаях предстает в типе «Одигитрия», а свт. Николая - как традиционная 4-частная икона с расположенными по 2 образами святых в 2 рядах. Второй цикл состоит из 6 миниатюр и отражает события, связанные с принесением ругодивских святынь в Москву: 1. В правом нижнем углу изображение города безлюдного и без храмов (вероятно, Ругодив), вверху - у ворот города, в к-ром видны храмы, остановился крестный ход с различимой здесь и далее по черному клобуку фигурой архим. Варфоломея, участники процессии на воздетых покровенных руках держат иконы Божией Матери и 4-частную свт. Николая (Л. 378 об.); 2. Внизу (слева) - моление архиеп. Пимена перед аналоем в храме в Новгороде и (справа) - крестный ход в стенах города с образом Спасителя (без ругодивских икон); вверху - архим. Варфоломей с немногочисленным духовенством износят иконы в Москву из Новгорода, проходя за его стеной (Л. 379); 3. Митр. Макарий с духовным собором и царь с сыном Иоанном и с «синклитом» встречают иконы за городом у ц. св. Параскевы Пятницы (Л. 379 об.); 4. Водосвятный молебен перед иконами и движение крестного хода к стенам города (Л. 380); 5. Встреча икон «за городом за Ризположенскими вороты» царицей и внесение икон в город через ворота (Л. 380 об.); 6. Митр. Макарий совершает каждение перед иконами, стоящими на аналое в Успенском соборе, рядом - царь и царица; вверху - царская чета удаляется в свои покои (Л. 380 об.).

Это 1-й, но не единственный пример иллюстрирования рассказа о ругодивских святынях. Свидетельством почитания икон во 2-й четв. XVII в., заполняющим лакуну их бытования после 1581 г., является роспись 1640-1641 гг. (под поновлениями 1882 г.) ярославской ц. свт. Николая Чудотворца (Николы Надеина) - самостоятельное иконографическое осмысление истории ругодивских икон. Посвящение храма, построенного купцом Епифанием Свешниковым и расписанного мастерами Оружейной палаты - костромичами, ярославцами, нижегородцами и москвичами, определило включение сюжетов, связанных с почитанием свт. Николая Чудотворца, в т. ч. как покровителя торговых людей. Свешников мог быть хорошо осведомлен о почитании в Нарве и Ивангороде иконы свт. Николая не только в связи со своим занятием, но и с тем, что его род происходил из Новгорода (переселен после 1569). Роспись с циклом чуда обретения и историей прославления икон создавалась в период владения шведами Нарвой и Ивангородом и основана на летописном источнике. В цикл росписи ярославской церкви входят 3 сюжета, расположенные на сев. стене наоса в нижнем ярусе: 1. Глумление над иконой свт. Николая Чудотворца: в каменной ограде города немчин (в характерной меховой шапке) заносит топор над иконой с оплечным образом свт. Николая Чудотворца; тут же показано, что он несет икону к огню под котлом (см.: Федорычева. 2003. С. 34. Ил. 23 на с. 32); 2. Обретение чудотворных икон рус. воеводами: вверху слева - группа людей воздевает обретенный оплечный образ Божией Матери, справа - поднимает длинную доску иконы с образами свт. Николая, сщмч. Власия и святых Космы и Дамиана; в стенах города с разрушенными строениями видны 2 мужские фигуры, возможно жителей поверженного Ругодива; 3. Перенесение икон и встреча их в Москве: на фоне лещадок показано подошедшее к Москве духовенство: в 1-м ряду - 3 разновозрастных иерея, двое держат икону с образами святых, самый старший протягивает икону Божией Матери выходящим из городских ворот свт. Макарию (в крещатых ризах, с омофором, в митре с меховой опушкой, с Евангелием в левой руке и кадилом в правой), царю Иоанну IV Васильевичу (отражены острохарактерные черты) и его малолетнему сыну, в воротах - множество людей. Содержание цикла наиболее отвечает тексту 2-й редакции «Летописца начала царства», в к-рой упомянуто участие в сретении икон сына государя - царевича Иоанна Иоанновича. Если при изображении иконы свт. Николая Чудотворца живописцы буквально следовали указанию летописи («на другой иконе образ Николы Чюдотворца да Власия Великого да Козмы и Дамиана»), расположив оплечные фигуры святых по горизонтали на одной доске, то, несмотря на устойчивое определение образа Божией Матери как «Одигитрия», эту икону представили в типе «Умиление», в изводе, близком к Корсунской иконе Божией Матери.

Несмотря на богатую историю иллюстрирования событий, связанных с обретением икон, сам образ Божией Матери (ни под одним из названий, ни под днями празднования обретения или принесения в Москву) не был введен даже в самый развернутый состав чудотворных икон Божией Матери, гравированные своды к-рых активно создавались в XVIII - нач. XIX в.

Во 2-й пол. XIX в. первым после долгого перерыва попытался реконструировать историю взятия Нарвы в 1558 г. Ганзен, к-рый привлек рус. летописи (3-ю Псковскую летопись), т. е. рассматривал события и в свете чуда обретения икон, но к.-л. название иконы Божией Матери у этого автора не фигурирует («Marienbilde» - изображение (икона) Марии - Hansen. 1858. S. 37). Наименование иконы «Нарвская» появляется, видимо, не ранее кон. XIX в., причем епархиальные издания продолжают и в нач. XX в. называть икону Тихвинской. Как «Нарвская», с историей обретенных из пепла ругодивских образов, основанной на обобщенных летописных сведениях и сказании кн. Курбского, икона впервые появилась в публикации С. И. Снессоревой (Земная жизнь Пресв. Богородицы. 1891, 18982. С. 269-270, без ил.). Это название и вариант сказания впосл. получили широкую известность (в т. ч. опубликованы в расширенном своде чудотворных икон, к-рый подготовил рус. духовный писатель Е. Н. Поселянин (Погожев) - см.: Поселянин Е. Богоматерь. С. 625-626, без ил.).

Считающийся той самой чудотворной иконой Божией Матери, Тихвинский образ пребывал в ц. Успения Пресв. Богородицы в Ивангородской крепости до 1940 г. После закрытия церкви икону перенесли в храм Иверской монашеской общины близ Ивангорода (до революции 1917 ц. Иверской иконы Божией Матери Ивангородского подворья Николаевского Илецкого мон-ря Оренбургской епархии). В 1944 г. она была отправлена в Пюхтицкий мон-рь, ныне ее местонахождение неизвестно. В Воскресенском соборе Нарвы почитается список Н. и.

В наст. время празднование Н. и. совершается 11(24) мая - в память чудесного обретения и 14(27) авг.- в память принесения образа в первопрестольный град Москву (несмотря на сохранившуюся в летописи дату 9 авг. 1558). 17 мая 2003 г. в Нарве на ул. Раквере был освящен престол верхнего храма в честь Н. и. (заложен в 1999, нижний храм освящен в 2001 во имя прав. Иоанна Кронштадтского; проект архит. П. В. Григорьева, архит.-строитель А. П. Прокопович). 24 мая 2006 г. впервые в Нарве состоялся торжественный крестный ход из Воскресенского собора в храм в честь Н. и. с соборными иконами - списком Н. и. и чудотворной иконой свт. Николая Чудотворца. 17 мая 2008 г. в Нарве прошли юбилейные торжества, посвященные 450-летию обретения икон; приходу храма в честь Н. и. были подарены список Тихвинской (Нарвской) иконы Божией Матери и икона прмч. Корнилия Псково-Печерского, написанные в иконописной мастерской Псково-Печерского мон-ря.