BELLUM JUSTUM

[лат.- справедливая война], понятие в католич. богословии, определяющее справедливые основания для войны и приемлемые способы ее ведения. Термин (греч. δίκαιος πόλεμος) был введен Аристотелем в трактатах «Политика», «Никомахова этика» и «О риторике к Александру», по латыни (B. j.) впервые употреблен Цицероном в диалоге «О государстве».

В первые века христианства война абсолютно осуждалась. В ранней патристике (Тертуллиан, Ориген, Лактанций) использование христианином к.-л. оружия, кроме молитвы, непримиримо отвергалось. Концепция B. j. начинает складываться в период поздней Римской империи с приобретением христианством статуса гос. религии и нарастанием угрозы варварских вторжений, прежде всего в произведениях свт. Амвросия Медиоланского и блж. Августина, где война представляется следствием первородного греха. Устанавливается ряд критериев: B. j. должна быть абсолютно необходимой, после того как исчерпаны все мирные средства урегулирования конфликта; предприниматься ради справедливой цели (justa causa) и с чистыми намерениями, напр. восстановления мира, справедливости или освобождения плененного народа (см.: Aug. Ep. 205 ad Bonifacium // Aug. In Heptat. VI 10); решение о ее начале должно быть принято гос-вом, а не частными лицами. Осуждение у Августина получают войны, начатые из «жадности к власти», из «побуждений властолюбия», первую такую войну, по Августину, начал ассир. царь Нин (Августин. О Граде Божием. 4. 6). В нач. V в. с необходимостью создания идеологии войны, способной примирить интересы гос-ва и христ. этику, связан процесс христианизации армии (по эдикту имп. Феодосия II из армии исключались все, кто выполнял языческие обряды). Концепция B. j. утверждается медленно, еще в X в. Фульберт Шартрский писал, что убийство солдатом врага по приказу начальника является грехом, требующим покаяния, однако к XII в. эта концепция повсеместно принята. Сакрализация военной функции государей, а затем и всего рыцарства, видимо, была связана прежде всего с ростом внешней угрозы (набеги арабов, венгров, норманнов и т. д.). Призыв защищать Церковь оружием лег в основу оправдательной идеологии B. j. во имя защиты христ. мира, отсюда ритуал освящения королевского меча во время коронации, а впосл. мечей графов и рыцарей (см.: Флори Ж. Идеология меча. СПб., 1999). В XII в. появилась новая концепция «священной войны», сложившаяся на основе августиновского понятия B. j. В 975 г. на Соборе в Ле-Пюи (Аквитания) было принято постановление, положившее начало движению «Божий мир»: Церковь под угрозой анафемы запрещала захватывать имущество церквей и слабых, нападать на клириков и на тех, кто не способен защитить себя, включая крестьян. В 1027 г. в постановлениях Собора в Тулузе (Юж. Франция) впервые проводится идея «Божьего перемирия», требовавшего воздерживаться от военных действий от 9-го часа субботы до 1-го часа понедельника. В XII в. подобные ограничения на боевые действия между христианами проводятся в канонах «вселенских» Соборов католич. Церкви. 12-м каноном Латеранского II Собора (1139) сроки «Божьего перемирия» устанавливаются от заката в среду до восхода в понедельник, от Адвента до воскресенья после Богоявления и от начала Великого поста до воскресенья после Пасхи. Делаются попытки ввести и дополнительные запреты (29-м каноном того же Собора запрещалось применение луков и арбалетов против христиан, 14-м каноном II Латеранского Собора и 20-м каноном III Латеранского Собора (1179) запрещались турниры).

Вершиной средневек. теории B. j. считаются воззрения св. Фомы Аквинского, к-рый войной называл лишь войну против внешних врагов, поэтому ни гражданские войны, ни социальные конфликты, ни борьба с тиранией не могли иметь статус войны. Он сосредоточил свое внимание на справедливых основаниях войны, а не на способах ее ведения (jus ad bellum в противовес jus in bellum) и выделил 3 необходимых основания: решение законной власти, справедливая причина и справедливые намерения воинов (т. е. справедливая причина не должна прикрывать стремления к захвату) (Thom. Aquin. Sum. Th. II. 2. q. 40. art.1).

В «Декрете Грациана» (XII в.) и трудах декреталистов XII-XIII вв. как критерий B. j. рассматривались ее начало по решению законной высшей власти и ведение с целью отражения неприятеля, возвращения утраченного или отмщения несправедливостей. Последний пункт позволил впосл. канонистам оправдывать карательную функцию войны и, следовательно, считать походы против сарацин и еретиков справедливыми, хотя многие из канонистов, в т. ч. Синибальдо де Фьески (буд. папа Иннокентий IV), склонялись к мнению, что триумф веры не в оружии. В период крестовых походов в Палестине, когда главенствующей становится концепция, что война за католич. Церковь равносильна покаянию, возникают и орг-ции, специально предназначенные для ведения «священной войны», духовно-рыцарские ордена, идеологическое основание существования к-рых приводится в «Похвале новому рыцарству» Бернарда Клервоского (PL. 182. Col. 921-940). Концепция B. j. против неверных сохраняет свое значение и в период войн против Османской империи в XIV-XVIII вв. Папа Римский Пий V (1566-1572) принял участие в антитур. лиге перед битвой при Лепанто (1571), а Иннокентий XI (1676-1689) благословил в своей проповеди походы польск. кор. Яна Собеского.

Цивилисты, специалисты по гражданскому праву, основанному на реципированном рим. праве, отстаивали исключительную прерогативу императора Свящ. Римской империи как формально высшего государя христ. Европы, «источника правосудия» и «хранителя мира», на ведение B. j.; ведение войн др. политическими объединениями (монархиями, городами и проч.) осуждалось в случаях отказа от посредничества и суда императора. С XIV в. теория справедливой или несправедливой войны развивалась одновременно со становлением идеологии новых монархий (rex qui in regno suo est imperator), национального суверенитета и с утверждением легитимности др. форм правления, напр. городских коммун (civitas superiorem non recognoscens). В эпоху Возрождения и раннего нового времени идеи B. j. высказываются в трудах Н. Макиавелли, Ж. Бодена, в сочинениях испан. поздних схоластиков. Тогда же немалое влияние на формирование совр. представлений о праве войны и мира оказали учения о естественном праве (см., напр., Г. Гроций).

Ватиканским II Собором в пастырской конституции о Церкви в совр. мире «Gaudium et spes» было установлено, что война допустима только в случае законной обороны, но и в этом случае «далеко не все позволено между воюющими сторонами». Собор призвал к соблюдению международных соглашений о праве войны, подтвердил право отказываться от участия в войне по велению совести, осудил тотальную войну и призвал всеми силами бороться за то, чтобы «совершенно запретить любую войну».